Начальная страница

Тарас Шевченко

Энциклопедия жизни и творчества

?

13 июня

Тарас Шевченко

Варіанти тексту

Опис варіантів

Сегодня уже второй день, как сшил я себе и аккуратно обрезал тетрадь для того, чтобы записывать, что бы со мною и около меня ни случилось что со мною и около меня случится. Теперь еще только девятый час, утро прошло как обыкновенно, без всякого замечательного происшествия, увидим, чем кончится вечер. А пока совершенно нечего записать. А писать охота страшная. И перья есть очинённые. По милости ротного писаря я еще не чувствую своей утраты. А писать все-таки не о чем. А сатана так и шепчет на ухо: «Пиши, что ни попало, ври, сколько душе угодно. Кто тебя станет поверять. И в шканечных журналах врут, а в таком, в домашнем, и Бог велел».

Если бы я свой журнал готовил для печати, то, чего доброго, пожалуй, и искусил бы лукавый враг истины, но я, как сказал поэт наш,

Пишу не для мгновенной славы,

Для развлеченья, для забавы,

Для милых искренних друзей,

Для памяти минувших дней.

Мне нужн[о] следовало бы начать свой журнал со времени посвящения моего в солдатский сан, т[о есть?] сиречь с 1847 года. Теперь бы это была претолстая и прескучная тетрадь. Вспоминая эти прошедшие грустные десять лет, я сердечно радуюсь, что мне не пришла тогда благая мысль обзавестись записной тетрадью. Что бы я записал в ней? Правда, в продолжение этих десяти лет я видел даром то, что не всякому и за деньги удастся видеть. Но как я смотрел на все это? Как арестант смотрит из тюремного решетчатого окна на веселый свадебный поезд. Одно воспоминание о прошедшем и виденном в продолжение этого времени приводит меня в трепет. А что же было бы, если бы я записал эту мрачную декорацию и бездушных грубых лицедеев, с которыми мне привелось разыгрывать эту мрачную монотонную десятилетнюю драму? Мимо, пройдем мимо, минувшее мое, моя коварная память! Не возмутим сердца любящего друга недостойным воспоминанием, забудем и простим темных мучителей наших, как простил Милосердый Человеколюбец своих жестоких распинателей. Обратимся к светлому и тихому, как наш украинский осенний вечер, и запишем все виденное и слышанное и все, что сердце продиктует. От второго мая получил я письмо из Петербурга от Михайла Лазаревского с приложением 75 рублей. Он извещает меня, или, лучше, поздравляет с свободою. До сих пор, однако ж, нет ничего из корпусного штаба, и я, в ожидании распоряжений помянутого штаба, собираю сведения о волжском пароходстве. Сюда приезжают иногда астраханские флотские офицеры (крейсеры от рыбной экспедиции). Но это такие невежды и брехуны, что я, при всем моем желании, не могу до сих пор составить никакого понятия о волжском пароходстве. В статистических сведениях я не имею надобности, но мне хочется знать, как часто п[ароход?] отходит пароход из Астрахани в Нижний Новгород и какая цена местам для пассажиров. Но увы! При всем моем старании я узнал только, что места разные и цена разная, а пароходы из Астрахани в Нижний ходят очень часто. Не правда ли, точные сведения?

Несмотря, однако ж, на эти точные сведения, я уже успел ю (разумеется, в воображении) устроить свое путешествие по Волге уютно, спокойно и, главное, дешево. Пароход буксирует (одно-единственное верное сведение) несколько барок, или, как их называют, подчалками, до Нижнего Новгорода с разным грузом. На одной из таких барок я думаю устроить свою временную квартиру и пролежать в ней до нижегородского дилижанса. Потом в Москву, а из Москвы, помолившись Богу за Фультонову душу, через 22 часа и в Питер. Не правда ли, яркая фантазия? Но на сегодня довольно.

Нынешний вечер ознаменован прибытием парохода из Астрахани. Но как событие сие совершилось довольно поздно, в девятом часу, то до следующего утра я не получу от него никаких известий. Важного ничего я и не ожидаю от астраханской почты. Вся переписка моя идет через Гурьев-городок. А через Астрахань я весьма редко получаю письма. Следовательно, мне от парохода ждать нечего. Не вздумает [ли] батько кошовый Кухаренко написать мне? То-то бы одолжил меня старый черноморец. Замечательное явление между людьми этот истинно благородный человек. С 1847 года, по распоряжению высшего начальства, все друзья мои должны были прекратить со мною всякое сношение. Кухаренко не знал о таком распоряжении. Но так [же] не знал и о моем местопребывании. И будучи в Москве во время коронации депутатом от своего войска, познакомился со стариком Щепкиным и от него узнал о месте моего заключения. И, благороднейший друг! написал мне самое искреннее, самое задушевное письмо. Через девять лет и не забыть друга, и еще в несчастии друга. Это редкое явление между себялюбивыми людьми. С этим же письмом, по случаю, как он пишет, по случаю получения им Станислава первой степени, прислал он мне на поздравку 25 рублей серебром. Для семейного и небогатого человека большая жертва. И я не знаю, чем и когда я ему воздам эту за эту искреннюю, нелицемерную жертву.

По случаю этого дружеского неожиданного приветствия я расположил было мое путешествие таким образом. Через Кизляр и Ставрополь проехать в Екатеринодар прямо к Кухаренку. Насмотревшись досыта на его благородное выразительное лицо, я думал проехать через Крым, Харьков, Полтаву, Киев в Минск, Несвиж и, наконец, в село Чирковичи а и, обняв своего друга и товарища по заключению Бронислава Залецкого, через Вильно проехать в Петербург. План этот изменило письмо М. Лазаревского от 2 мая. Из письма этого я увидел, что мне, нигде не останавливаясь, нужно поспешить в Академию художеств и облобызать руки и ноги графини Настасии Ивановны Толстой и ее великодушного супруга графа Федора Петровича. Они единственные виновники моего избавления, им и первый поклон. Независимо от благодарности этого требует простая вежливость. Вот главная причина, почему я, вместо ухарской тройки, выбрал тридцатидневное монотонное плавание по матушке по Волге. Но состоится ли оно, я этого еще наверное не знаю. Легко может статься, что я еще в хламиде поругания и с ранцем за плечами попунтирую в Уральск в штаб баталиона № 1. Всего еще можно ожидать. И потому не следует давать слишком много воли нашему своему неугомонному воображению. Но утро вечера мудренее. Посмот[рим], что завтра будет. Или, лучше сказать, что привезет гурьевская почта.


Примітки

По милости ротного писаря… – Ним був унтер-офіцер К. П. Петров.

в шканечных журналах… – Тобто в суднових вахтових журналах.

как сказал поэт наш… – Вірш російського поета О.В. Кольцова (1809–1842) «Пишу не для мгновенной славы…», вперше опублікований 1846 р., Шевченко цитує з пам’яті, з відміною тільки в пунктуації першого рядка (кома замість двох крапок).

со времени посвящения моего в солдатский сан… – У доповіді головного начальника III відділу О.Ф. Орлова Миколі І від 26 травня 1847 р. про Кирило-Мефодіївське товариство та покарання його учасників, зокрема Шевченка, зазначалося:

«Художника Шевченко, за сочинение возмутительных и в высшей степени дерзких стихотворений, как одаренного крепким телосложением, определить рядовым в Оренбургский Отдельный корпус, с правом выслуги, поручив начальству иметь строжайшее наблюдение, дабы от него, ни под каким видом, не могло выходить возмутительных и пасквильных сочинений».

На оригіналі документа напис олівцем рукою Миколи I: «Под строжайший надзор и с запрещением писать и рисовать» [Кирило-Мефодіївське товариство. – К., 1990. – Т. 1. – С. 69].

письмо… от Михайла Лазаревского… – Лазаревський Михайло Матвійович (1818–1867) – близький друг Шевченка. Шевченко познайомився з М.М. Лазаревським у липні – серпні 1847 р. в Орській фортеці. Перебуваючи у відпустці в Україні, а потім у Петербурзі, М.М. Лазаревський піклувався про полегшення долі Шевченка. Особисті контакти відновилися, коли М.М. Лазаревський у грудні 1849 р. приїхав до Оренбурга; тоді ж Шевченко намалював портрет братів Лазаревських – Михайла і Федора.

Он извещает меня, или, лучше, поздравляет с свободою. – Йдеться про лист М.М. Лазаревського від 2 травня 1857 р., в якому він повідомляв:

«Я узнал только, что третьего дня послана бумага командиру Оренбургского корпуса, что ты… получаешь отставку, с предоставлением избрать род и место жизни» [Листи до Тараса Шевченка. – К., 1993. – С. 81].

собираю сведения о волжском пароходстве. – Пасажирський зв’язок вгору по Волзі здійснювався пароплавами різних компаній. Розкладу руху пароплавів не існувало. Відстань між Астраханню і Нижнім Новгородом (2072 версти) долалась звичайно за три-чотири тижні.

астраханские флотские офицеры (крейсеры от рыбной экспедиции). – Шевченко має на увазі експедицію для вивчення Каспійського рибовилову 1853–1856 рр., яку очолював академік Карл Максимович Бер (1792–1876), і, мабуть, експедицію під керівництвом ученого-гідрографа Миколи Олексійовича Івашинцева (1819–1871). Обидві експедиції використовували для своїх потреб військові судна.

а из Москвы, помолившись Богу за Фультонову душу, через 22 часа и в Питер. – Шевченко гадає їхати від Москви до Петербурга залізницею. Згадка тут про американського механіка Роберта Фултона (1765 – 1815), винахідника пароплава, – помилка; мається ж на увазі винахідник паровоза – Джордж Стефенсон (1781–1848). У Р. Фултоні, який згадується в щоденнику двічі, Шевченко бачив натхненника практичного застосування сили пари не дише на воді, а й на рейках (йдеться про залізницю з Москви до Петербурга).

Вся переписка моя идет через Гурьев-городок. – Місто поблизу впадіння ріки Урал у Каспійське море, тепер адміністративний центр Гур’євської області Казахстану. Шевченко був тут проїздом у жовтні 1850 р., коли в останні дні перед закриттям навігації на Каспії його перевозили з Орської фортеці в Новопетровське укріплення. Через Гур’єв йшла військова пошта з Оренбурга й Уральська на Мангишлак і зворотна – від розташованих там військових підрозділів та окремих осіб.

Не вздумает [ли] батько кошовый Кухаренко написать мне? – Кухаренко Яків Герасимович (1799–1862) – український письменник і етнограф. Шевченко познайомився з ним 1840 р. в Петербурзі, ділився з ним творчими задумами, посилав свої твори, мав намір заїхати до нього по дорозі із заслання. У записі згадується лист Я.Г. Кухаренка від 18 грудня 1856 р. [Листи до Тараса Шевченка. – С. 76–77]

во время коронации… – Йдеться про коронацію Олександра II (вона відбулась у липні 1856 р.).

познакомился со стариком Щепкиным… – Щепкін Михайло Семенович (1788–1863) – російський актор. Шевченко познайомився з ним, очевидно, 1844 р. в Москві, коли повертався з України до Петербурга; присвятив йому поезію «Заворожи мені, волхве…» (1844).

Через Кизляр и Ставрополь проехать в Екатеринодар… – Кизляр – місто на лівому березі річки Терек, повітовий центр Ставропольської губернії. Ставрополь – місто на Ставропольській височині, в центральній частині Передкавказзя, в XIX ст. – центр губернії. Катеринодар (тепер Краснодар) – місто на річці Кубань, в XIX ст. – центр Чорноморського (Кубанського) козацького війська.

Несвиж… – містечко Слуцького повіту Мінської губернії, поблизу якого був розташований маєток Залеських – Рачкевичі.

село Чирковичи… – Йдеться про Рачкевичі.

обняв своего друга и товарища по заключению Бронислава Залецкого… – Залеський Броніслав (1820–1880) – польський історик і художник, був 1848 р. засланий до Окремого Оренбурзького корпусу рядовим. Знайомство Шевченка і Бр. Залеського припадає на початок листопада 1849 р., коли після повернення Аральської описової експедиції до Оренбурга Бр. Залеський був як художник відряджений допомагати Шевченкові завершувати малюнки, виконані під час експедиції. У 1851 р. вони разом брали участь у Каратауській експедиції. Тоді Шевченко зобразив Бр. Залеського поруч себе на малюнку сепією «Серед товаришів».

графини Настасии Ивановны Толстой и ее великодушного супруга графа Федора Петровича. – Толстой Федір Петрович (1783–1873) – російський скульптор і живописець, з 1828 по 1859 р. – віце-президент, а з 1859 р. – товариш президента Академії мистецтв. Толстая Анастасія (Настасія) Іванівна (1817–1889) – дружина Ф. П. Толстого. Починаючи з 1855 р. подружжя клопоталося про звільнення Шевченка із заслання.

Уральськ – місто на річці Урал, засноване 1613 р. як один з військових аванпостів на кордоні з Ногайським ханством, згодом – центр Уральського козацького війська. В Уральську містився штаб і основний склад 1-го Оренбурзького лінійного батальйону, в списках якого протягом семи років перебував Шевченко.

Л. Н. Большаков (за участю Н. О. Вишневської)