№ 192 1847 р. серпня 27. – Лист I. I. Гулака до сина з висловленням жалю з приводу арешту

Копия

27 августа 1847 г. Из Новой Праги

Любезный мой Николай!

После долгой, мучительной неизвестности о тебе наконец я получил письмо от 11 июня. Оно поразило бы меня горестно, если бы можно было увеличить мою скорбь. Но в тяжком неведении, полгода о тебе продолжавшемся, оно было утешительно: оно дало весть о тебе и пролило луч надежды на милость божью и на благость царя.

Я и маменька твоя не знаем твоей вины. Не знаем и меры взыскания, тобою заслуженного. Но знавши твой характер, твое поведение, твой образ мыслей, мы всегда были уверены, что ты не способен к замыслам противозаконным. Мне трудно верить, чтоб ты мог сам собою совратиться с пути порядка и чести, указываемого нам святою нашею религиею и нашими законами. Мне трудно допустить, чтобы ты по собственному убеждению согласился быть лучше безумным демагогом, нежели мирным и честным гражданином, верным слугою царя, подпорою семейства. Скорее могу думать, что юное, неопытное и доверчивое твое сердце увлеклось гибельным примером, заразилось ядовитым дыханием других. Ты не сумел отличить добра от зла. Ты по доброте своей не видел в других испорченности их. Ты по-видимому и не подозревал той бездны, в которую они вели и тебя, и себя. Вот в чем могла быть твоя вина, вина тяжкая и неизвинительная, тем более, что ты во все время не обнаруживал этого и передо мною ни словом ни делом; не прибегнул к моим советам и наставлениям, которые никогда не повели бы тебя к погибели.

Мне остается только то утешение, что ты искренно раскаиваешься, что ты глубоко сокрушаешься о своем проступке, что при всей своей вине не теряешь упования на милость божию и на неизмеримое великодушие государя императора. Так пусть слезы раскаяния омывают твое ложе день и ночь и в соединении с нашими слезами умилостивляют провидение! Бог милостив и помазанник его милостив. Они воздают и заблудшимся, но чистосердечно раскаявшимся не по их заслугам, а по неисповедимой своей благости. Надейся. Молись богу и господь тебя помилует и царь тебя простит. Все мы, я и маменька твоя, братья и сестры твои, изъявляем тебе чувства родственной нашей любви. Все мы обнимаем тебя сердечно. Мы собрались теперь в Николаевку. Маменька предпринимала поездку в Малороссию и только что возвратилась, а я должен был сделать поездку в Одессу для пользования Сони от золотухи. По этой причине письмо твое оставалось долгое время неполученным. Александр из Дерпта был у нас на вакациях. Здоровье всех нас по обстоятельствам довольно удовлетворительно. Маменька и я посылаем тебе благословение. Да сохранит тебя господь! Преданный тебе навсегда отец

И. Гулак

Ч. II, арк. 251 – 252. Копія.

Примітки

Подається за виданням: Кирило-Мефодіївське товариство. – К.: Наукова думка, 1990 р., т. 1, с. 195 – 196.