№ 358 1847 р. травня 13. – Відношення Д. Г. Бібікова до О. Ф. Орлова з викладом змісту окремих творів М. I. Костомарова із збірок «Українські балади» та «Вітка», вилучених у нього під час обшуку
Весьма секретно
Его сиятельству А. Ф. Орлову
13 мая 1847 г., № 23, Киев
Милостивый государь гр. Алексей Федорович!
Из сообщенных мне вашим сиятельством показаний адъюнкт-проф. Костомарова видно, что он, находясь еще в Харькове, был в коротких связях с лицами, занимавшимися малороссийским наречием, и принимал участие в их литературных предприятиях по сей части.
Между оставшимися здесь, в квартире Костомарова, книгами отысканы два сочинения его на этом наречии, изданные в Харькове же под именем Иеремии Галки: одно в 1839 г. под заглавием «Украинские баллады», другое в 1840 г. под заглавием «Ветка».
В сочинениях сих обращают на себя внимание следующие стихотворения:
В первом «Максим Перебийнос» [687] (стр. 3) автор прославляет этого гайдамаку (разбойника) таким образом: В панский ли замок налетят они, и станет панский замок пепелище. В неволе изнывают бедные паны, а в их земле, как на кладбище. Вот как Максим с своею ватагою отомщает за недолю Украины! Не разжалобят его ни вдовы, ни сироты, ни красная девица: для Максима нипочем эта краса; он, знай, истребляет все дотла. Не раз в глазах матери он со смехом разбивал об стену ее дитя. Господь покарал ляхов за их поступки, и страшный свой меч вручил Максиму.
«Щира правда» [688] (истинная правдивость), стр. 14. В этой пьесе изображены два друга Вронский и Харкевич, следовавшие каждый своему убеждению и своему правилу: один быть верным королю, другой поступать по правде. Первый был начальником в Новгород-Северске и успешно защищал его от казаков. Второй был в это время хорунжим в том же уезде, передался казакам и ввел их через потаенный ход в город. Сдавая крепость, Вронский увидел предателя Харкевича, застрелил его и в то же время был изрублен казаками. Умирая, оба они твердили: Вронский стонал: сгубили меня за искреннюю верность, а Харкевич произнес тихо: я убит за истинную правду. Вывод такого заключения может быть тот, что не должно ни говорить правду, ни быть верным своему долгу.
«Дед-пасишник» (старый пасечник), стр. 18, 19, 20. Пасечник рассказы свои о былом оканчивает так: было когда-то – Павло [689] наш не убоялся перед царем, как гетман, смело стал и не устрашился поведать ту думу, которую лелеял в мысли как свое дитя: и он стосковался на чужбине – он был последний украинец.
Побледнел наш старик, голос его изменился; подобно подрубленой липе он повалился на сторону, и кобза повалилась наземь звеня, и недопетая песня развеялась по ветру.
Это выражает известные слова Полуботка, сказанные императору Петру I, о коих в последнее время столько рассуждали малороссияне. Воспоминание их как-будто до того опечалило певца, что он упал в обморок.
«Співець» (певец), стр. 31, 32. Ох, оттого молодой певец не поет, что родная речь как свеча угасает! Ох, оттого певец не бряцает по гуслям, что никто не идет его слушать! Ох, мать моя родимая, старая, задавила уже тебя земля сырая. На могиле начал будяк расцветать; а розы некому было посадить. Ох, пойду я на эту могилу, где мать мою давно схоронили! Пойду к Днепру, на высокую гору, взгляну на широкую степь: в старом Днепре вода играет, а по ковылю легкий ветер реет! И припал певец к земле головою, покатились слезы из очей рекою!
Ох, мать моя, ты родная мать; неужели нам не видать тебя больше! Встань из земли за детьми присмотреть – они плачут, горюют; они уймутся, а за тем, что уймутся, не хочу очнуться!
Пьеса эта выражает печаль казака, что язык его уничтожается и Украина – мать его – умерла; она не хочет воскреснуть по его призыву потому, что ожидает, что дети и казаки перестанут о ней печалиться.
К этому стихотворению приложен перевод его на чешский язык, написанный, как из приписки видно, собственноручно Владиславом Челяковским, известным между чужеземными писателями по своему недоброжелательству ко всему русскому, который переложил также на чешское наречие речь государя императора, произнесенную в Варшаве в 1833 г., с разными на оную от себя пасквильными прибавлениями.
Во втором сочинении «Ветка» – «Пісня моя» [690], стр. 5. 6, 7. Песню свою автор посылает во пределы славянства по лесам, по горам, по городам, по слободам, велит ей отозваться во всех душах, во всех сердцах. Между скал в опустевшем Заднепровье, где нет жилья, а только виднеются могилы, где нет людей, воют волки; где была Сечь и жили казаки, я ходил ночью… Тогда из лесу, вся в тумане, вышла ко мне какая-то женщина. Пой, она сказала, для всего рода; пой для всех родных. Буду, буду петь, пока достанет голосу, хотя и не захотят слушать, я не перестану.
Сочинение это выражает вполне тот дух, который ввел сочинителя в такие преступные заблуждения.
«Клятьба» (проклятие), стр. 8, 9. Напрасно просишься изменник: не отпущу тебя никуда, вечно буду терзать и мучить без устали. И хотя бы за послабление ты в царство ввел меня, я и от царства отрекся бы за наслаждение издеваться, надругаться над тобою и творить тебе напасть. Были великие злодеи; небо и земля содрогались от их деяний; плакались на них сожженные страны, их именами ругались и желали им страдать так в аду, как страдали от их напастей несчастные люди. Но вред, какой ты причинил, не сравняется с теми.
«Згадка» (воспоминание), стр. 10, 11. Сидя над рекой, вспоминал о прошлом; о своей некогда охоте к военной славе, о битвах, пожарах, храбрости, досужестве своем, товарищах… Вспомнил и о том, о чем вспоминать тошно, о чем вздыхать не надо и неможно… И канула тихо горячая слеза. Так падает с неба гнев божий, роса, что тихо зеленую поедает траву… И станет все поле печально и пусто, и божая кара над ним пребывает.
Обе эти пьесы представляют желание сделать самое неблаговидное применение.
Во многих местах всех сих сочинений довольно слов, не принадлежащих даже к малороссийскому наречию, но заимствованных большею частью из польского. На страницах же 77 и 78 введена и новая буква – польское «g».
Долгом поставляю книжки эти представить на благоусмотрение вашего сиятельства со вложенным в первую из них собственноручным переводом Челяковского.
При сем обязываюсь присовокупить, что от Костомарова, в пояснение данных им ответов неизлишне было бы потребовать также показания о том: а) когда, у какого именно ученика отнял он сочинения Мицкевича [691], где это было; какими обстоятельствами случай сей сопровождался? Дабы по ясному показанию я мог сделать распоряжение к произведению надлежащего розыскания и б) какому начальству, когда и каким образом стала известная мысль Костомарова об издании «Сельского чтения» для малороссиян?
Покорнейше прошу принять уверение в совершенном моем почтении и искренной преданности.
Дмитрий Бибиков
Помітка про одержання : 20 мая 1847 г.
Помітка О. Ф. Орлова: Упомянуть.
Ч. III, арк. 209 – 212. Оригінал.
Примітки
687. Кривоніс (Перебийніс) Максим (р. нар. невід. – 1848) – полковник, герой визвольної війни 1648 – 1654 pp., один з сподвижників Богдана Хмельницького. Відданість Кривоноса інтересам трудового народу оспівана в народних піснях та думах. Йому і М. І. Костомаров.
688. Повний текст поезій «», «» та «» був опублікований у збірці «Украинские баллады» 1839 p. у Харкові. Твори пройнято типовим для поетів-романтиків сумом за героїчним минулим України, за що їх заборонялось розповсюджувати і друкувати.
689. Полуботок Павло Леонтійович (близько 1660 – 1724 р.) – чернігівський полковник (1706 – 1722). Прим. док. – «Наказной гетман и Черниговский полковник Павел Полуботок» (1722 – 1724). Очолив верхівку українських старшин, незадоволеної обмеженням політичних привілеїв, почав добиватися від Петра І скасування заборони виборів гетьманів. Був викликаний до Петербурга, підступно ув’язнений до Петропавловської фортеці, де й помер.
690. У віршах «», «» і «» М. І. Костомаров присягається збагачувати скарби народного епосу – пісні, легенди, перекази. Їх також вважали «козакофільськими», за що забороняли передруковувати і розповсюджувати.
691. Проти слів «Сочинение Мицкевича» помітка: Драма.
Подається за виданням: Кирило-Мефодіївське товариство. – К.: Наукова думка, 1990 р., т. 1, с. 301 – 303.