№ 248 1846 p. грудня 10. – Повідомлення намісника царства Польського І. Ф. Паскевича ІІІ відділенню про становище в Сілезії і Галичині
Сведения, полученные из Бреславля и Кракова
Бреславль
Со времени присоединения Кракова к Австрийской империи торговые отношения г. Бреславля и вообще всей Силезии приняли весьма печальный вид. Тамошние купцы и фабриканты чрезвычайно ропщут на прусского короля за то, что согласился на уступку Кракова [286]; говорят, что король продал их, взявши от Австрии за свое согласие несколько миллионов талеров и теперь, по словам их, они ясно видят, что король совершенно зависит от русского императора и делает все, что только он захочет. С этого повода силезцы явно обнаруживают мятежное расположение умов и публично окрывают правительство, а особенно короля, самыми непристойными ругательствами, уверяя, что так не может оставаться далее.
Хотя нет более месяца, как Краков принадлежит Австрии, но в Силезии произошло уже много банкротств; значительнейшие из них: торгового дома Шиллер на 5.400.000 злотых (900. 000 талеров) и купца Зайлер 2.400.000 злотых (400.000 талеров).
Главною причиною неудовольствия силезцев на короля считают:
1. Король, зная, что они имеют с Краковом большие связи в торговом отношении, не дал знать купцам о присоединении Кракова заблаговременно, дабы они могли (сколько возможно) устроить дела свои, но делал все это втихомолку и подвергнул этим Силезию огромнейшим убыткам.
2. Тотчас по распубликовании известия об уступке Кракова бреславльские обыватели выслали в Берлин депутацию, составленную из:
a) обер-бургомистра Пиндера, кенигсбергского уроженца, известного либерала, коего за несколько лет пред сим бреславские обыватели призвали из Кенигсберга для занятия настоящей должности и которого король лично не терпит за то, что он был предводителем мятежнической партии в Кенигсберге;
б) коммерции советника Людовика Диренфурта;
в) купца Молинари;
г) » Мильде и
д) юридического комиссара Греффе, члена разных комитетов, презеса обществ: «Lichtverein» и коммунизма. Депутации этой поручено просить короля, дабы он принял какие-либо меры к исправлению торговых отношений Бреславля с Краковом. По прибытии в Берлин депутация отправилась первоначально к министру Ротеру, пред сим долго находившемуся в Вене, прося его, чтобы представил их королю и объяснил им, что сделалось с Краковом, но тот отвечал: «Господа, я сам знаю об этом столько же, сколько вы, ибо узнал о сем только по газетам; подите к министру Канитцу, занимающемуся иностранными делами, может быть, он знает что-нибудь больше». У Канитца депутация получила такой же ответ, но когда стала просить его, чтобы исходатайствовал у короля для них аудиенцию, министр сказал: «Не знаю, согласится ли на это король». Однако ж чрез два дня Канитц выхлопотал просимую аудиенцию. Король принял депутацию очень холодно и когда она стала представлять ему несчастия Силезии от упразднения вольного г. Кракова, король отвечал: «Правда, я сам вижу, что это несчастие, но вы должны просить бога, чтобы сохранил вас от большего еще несчастия; я же пошлю в Вену и постараюсь сделать для вас, что будет можно». Этим и кончилась аудиенция.
В Бреславле депутация узнала, что король точно взял от австрийского императора за уступку Кракова несколько миллионов талеров, имея нужду в деньгах по случаю совершенного истощения своей казны; и что российский император, давая приказание по краковскому делу, сказал будто-бы канцлеру Нессельроде: «Напиши Меттерниху, чтобы взяли Краков, иначе я возьму его себе»; и потому-то, говорят, сделано это так тихо, что только король и прусский посланник в Вене окончили все дело.
Город Бреславль сделался теперь чрезвычайно вольным в политическом отношении: собираются туда весьма много иностранцев, особенно поляки из разных сторон приезжают в Бреславль на постоянное жительство. Все приезжие собираются по большей части в гостиницах: «Золотого Гуся», «Голубого Оленя» – у Бураковского и у какого-то гр. Ольшевского, жительствующего на улице Taschengasse, под № 13.
Помещики и обыватели составили в Бреславле новое общество под названием «Общества граждан» (Bürgerverein).
Оно состоит из самых богатых и самых бедных обывателей Бреславля, принимает людей всякого рода без различия звания, религии и считает теперь уже до 2000 членов. Предводители этого общества суть:
обер-президент Ведель, обер-бургомистр Пиндер, презес общества просвещения Греффе; банкиры: Лебеке, Руффер; купцы: Шиллер, Эйхборн, Молинари, Липперт, Франк;
президент полиции Гейнке и другие значительнейшие администрационные и полицейские чиновники, помещики, банкиры и купцы.
Общество это до того проникнуто духом вольнодумства и коммунизма, что король, узнавши о сем, выдал секретное повеление, дабы никто из военных не принимал в оном ни малейшего участия, под опасением исключения из службы и даже посажения в крепость.
Всех иностранцев общество старается вводить в виде гостей. Собирается оно два раза в неделю: во вторник – на улице Кароля, под № 37, у Гольдшмидта, и в пятницу в зимнем саду Кролля. В собрании все почитаются равными гражданами, и обер-президент Ведель подает руку даже беднейшему сапожнику. Целью общества есть намерения совершенно уничтожить аристократию и ввести демократию, т. е. свободу и равенство. Во время собраний делаются различные складки для раздачи пособий беднейшему классу жителей, чтобы более привязать оный к себе. Говорят, что таким образом, в случае надобности, не будет никаких противных партий, но все станут стремиться к одной цели.
Подобные же общества составляются также в Берлине, Лигнице, Швейднице, Гершберге и других значительнейших городах Пруссии.
В Бреславле рассказывают, что теперешний папа совершенно благоприятствует секте коммунистов, доказывая это тем, что доходы свои раздает бедным, а сам живет весьма скромно.
Там уверяют также, что на севере в скором времени непременно вспыхнет мятеж.
В Бреславле агент наш познакомился с русским подданным Федором Чижовым, жительствующим будто-бы недалеко от Москвы. Он говорил, что поедет в Рим, а оттуда в Сербию, Албанию, Далмацию и Кроацию. О цели путешествия его ничего определенного узнать было невозможно; он говорил, что ездит только для поправления здоровья. Когда агент спрашивал: «Не купец ли он?», – Чижов отвечал, что дворянин, а на вопрос: «Для чего носит бороду?», – сказал, что около Москвы много помещиков запущают бороды, дабы сблизиться с русскими купцами и крестьянами, и что это для них очень нужно, дабы скорее уничтожить разницу между дворянством и нижним классом жителей. Сказавши это, он задумался и более ничего не говорил. 7 числа сего месяца он выехал по железной дороге в Вену [289].
Находящиеся за границей поляки радуются, что гр. Гуровский [290] (муж испанской инфантессы) сделан князем и грандом Испании, надеясь что он, как свояк принца Монпансье, может быть, скорее будет иметь случай сделать что-либо для поляков.
Краков
Жители г. Кракова и его округа недовольны своим присоединением к Австрии; вообще все очень жалеют, что не могли поступить под покровительство российского правительства. В торговом отношении никакой перемены там еще не последовало; по-прежнему ввозят туда огромные массы товаров; но с 1 генваря 1847 г. граница со стороны Австрии будет затворена, и купцам только в продолжении 9 месяцев позволят продавать оставшиеся товары, с тем, однако же, что во все это время граница со стороны Подгуржа будет также заперта; товары же, которые останутся не проданными по прошествии 9 месяцев, будут описаны для взимания от них установленной пошлины. Каким образом будет устроен Краков в торговом отношении, наверное еще не известно: ждут распоряжения венского правительства.
Полиция в Кракове действует очень деятельно и надобно вести себя слишком осторожно, чтобы не быть узнанным. Арестования продолжаются беспрерывно; недавно арестованы:
гр-ня Понинская, приехавшая из Галиции, при коей найдено очень много бумаг, она содержится в доме сумасшедших; Боровский, зять Бышевского; Скорупка; Гилярий Мещишевский; доктор Савичевский; Гельцель, Вальтер, Ган – купеческие дети. И много других. Все краковские тюрьмы наполнены арестантами.
В Кракове и окрестностях оного расположено теперь много австрийских войск, именно: 36-й пехотный полк Поломбини, стоявший прежде в Праге; 54-й пехотный полк принца Эмилия, стоявший в Ольмуце; 44-й пехотный полк Шмилинса, бывший в Италии; 2-й полк Швализеров Ганцаллера, бывший в Тропо, и одна артиллерийская батарея. В Подгурже расположен 4-й пехотный полк Дейчмейстера, стоявший в Вене.
Краковцы очень не любят эти войска и надеются, что вскоре сменят их русские, ибо единственным желанием их есть находиться под покровительством России.
Помощник австрийского комиссара в Кракове, гр. Дейма, некто Зеленка говорил, что крестьяне в Галиции еще не усмирились и что между ними находится много эмиссаров из Франции, которые, равно как и галицейские дамы, возбуждают их противу австрийского правительства. По случаю делаемых крестьянами своевольств правительство ввело в Галицию 90 т[ыс]. войска, что повлекло за собою огромные расходы.
Крестьяне беспрестанно собираются в Карпатские горы и кричат, что так не останется, пусть только придет весна. Голод, существующий в Галиции, раздражает их еще больше.
Галицейская шляхта в прошлом октябре месяце имела в Лемберге совещание и постановила послать в С.-Петербург с просьбою к императору о принятии их в свое покровительство. Избранный для сего гр. Зелинский ездил в С.-Петербург и представлял государю императору означенную просьбу, но его величество изволил будто-бы отозваться, что знает поляков хорошо и когда придет время, то узнает, что делать. Австрийское правительство, известившись о поездке гр. Зелинского, арестовало его на месяц [291].
Австрийские офицеры очень боятся русских войск, говорят, что наш император нарочно отдал Краков Австрии, дабы австрийский император первый нарушил Венский конгресс, с тем, чтобы после того его величество имел также право занять Галицию, ибо галицияне непременно желают быть в подданстве России.
С нового года австрийцы намерены назначить в Кракове и его округе рекрутский набор по три [человека] со ста, не исключая шляхты. Тамошние жители этим очень огорчены.
В Кракове теперь все тихо и печально, ибо полиция арестует за каждую безделицу.
10 (22) декабря 1846 г., Варшава.
Помітки: 1. От наместника Царства Польского.
2. Его величество изволили читать 27 дек[абря] 1846.
Г[енерал]-л[ейтенант] Дубельт
3. Відносно Ф. В. Чижова помітка Л. В. Дубельта: Снестись с кем следует: кто он и что он.
4. Помітка О. Ф. Орлова: Высочайше одобрил сии предположения.
5. Відносно делегата гр. Зелинского помітка Миколи І: Чепуха.
6. Помітка Л. В. Дубельта: Собственною его величества рукою написано карандашом «Чипуха».
Генерал-л[ейтенант] Дубельт
Ч. XV, арк. 1 – 10. Копія.
Примітки
286. Краків перебував під владою Австрії у 1795 – 1809 pp. і 1846 – 1867 pp., а в 1867 – 1918 pp. під владою Австро-Угорщини.
289. Текст від слів «В Бреславле агент» до слів «дорога в Вену» підкреслено вертикальною лінією.
290. Гуровський Адам (1805 – 1866) – польський публіцист, учасник повстання 1830 – 1831 pp., емігрував у Париж. Панславістські ідеї розвивав у своїх творах «La civilisation et la Russie» «Цивілізація Росії» (1840), «O arystocracyi, liberalizmie i demokracyi w Polsce» «Про аристократію, лібералізм і демократію в Польщі» (1843 р.) та ін.
291. Текст від слів «Галицейская шляхта» до слів «на месяц» підкреслено рукою Миколи І вертикальною лінією.
Подається за виданням: Кирило-Мефодіївське товариство. – К.: Наукова думка, 1990 р., т. 3, с. 213 – 216.