№ 336 (1846 р.). – Уривок з повісті M. І. Костомарова «Панич Наталич»

Когда все славянские народы воспрянут от дремоты своей, прекратят погубные разделения, угаснет всякая семейная ненависть, сильные обнимут слабых, знатные извергнут в огонь свои судные знаки и с благородством человека станут руки с рукою теми, которых едва считали за людей, закон […] на верховном учении спасителя, свет науки и искусства проникнет своими целительными лучами хижину земледельца. Свободные, благородные, согретые любовью к Христу, единому царю и учителю, соберутся славяне с берегов Волги, Дуная, Вислы, Ильменя, с поморья Адриатического и Камчатского в Киев, град великий, столицу славянского племени, воспеть гимн богу на всех языках своих и представители всех племен, воскресших из настоящего унижения, освобождены от чуждых цепей, возсядут на горах сих, загремит вечевой колокол у св. Софии, возрадуются благочестивые, устранятся коварные, суд правды и равенства воцарится, и тогда исполнится предречение Андрея и будет благодать на горах сих и будет благодать над всею славянщиною.

Вот, незнакомец, судьба вашего племени, его будущая история, связанная тесно с Киевом, и оттого-то твою душу наполняет чувство таинственное, святое и вместе сладостное, как надежда, и вместе томительное, как долгое ожидание. Верь мне, это будет, будет, будет. Ты, странник, в Киеве и предчувствуешь будущее возрождение внуков своих, кров свой, всякий славянин тоже прибудет в Киев, тоже почувствует, ибо здесь поднимается завеса тайная, явится безвестное.

«Дивное пророчество», – сказал Наталич.

«Сохрани его в серце своем», – сказал незнакомец.

«Позвольте узнать, кто вы?»

«Зачем вам это знать, – сказал незнакомец, – вы уже узнали от меня тайну. Прощайте».

Он быстро вскочил, побежал вниз по извилистой тропинке и исчез из вида Наталича.

Наталич стоял долгое время в раздумьи и вдруг у него прошло неизгладимое таинственное чувство. Он улыбнулся.

Через два дни после того Наталич уехал с своими добрыми советниками.

Все это, до сих пор описанное, я слышал от самого Наталича перед свадьбой его с дочерью чиновника, ездивши с ним в Киев. Болезнь его совершенно прошла и он рассказывал об этом, хохоча во все горло и объясняя, что все это была мечта, происшедшая от уединенной жизни.

Он уезжал из города, в котором я, живя две недели, познакомился с Наталичем. И потом не был на его свадьбе, но дальнейшая судьба его мне известна.

Недавно я был в Одессе. Я страдал грудью, и медики послали меня туда питаться свежим воздухом.

Проезжая обратно через таможню, я был остановлен человеком довольно строгим на взор. Боже праведный! Это был мой герой.

– Я имел честь быть с вами знакомым сперва в городе. Ежели не ошибаюсь, вы – Святослав Ростиславович Наталич?

– Да, я таможенный чиновник, коллежский асессор Наталич, – сказал он сухо, – впрочем до знакомств ваших мне дела нет, выставляйте-ка свои вещи.

Я прикусил губу. Тот ли это Наталич, который прежде так доверчиво рассказывал свои приключения? Хотя у меня не оказалось не только контрабанды, но даже платья, ибо меня мошенники обокрали, но Наталич не пришел от этого в удивление, приказал все сложить и не поклонившись мне, остановил какую-то молдаванку, шедшую с пустыми кувшинами из города.

В досаде на такой прием Наталича я напечатал его приключения. Отбрил-таки его голубчика, пусть весь свет знает, что была это за птица?

Ч. III, арк. 34 – 35. Автограф.

Примітки

Подається за виданням: Кирило-Мефодіївське товариство. – К.: Наукова думка, 1990 р., т. 1, с. 262 – 263.